"ХОТЕЛОСЬ, ЧТОБЫ ПОЧУВСТВОВАЛИ АТМОСФЕРУ ТОГО ВРЕМЕНИ"

- После окончания химико-технологического техникума нас, 14 химиков-технологов, направили в Чапаевск на 102-й завод. Шел 1951 год. Мы знали, что до нас в этот город по направлению уже уехали выпускники нашего техникума. Когда приехали, узнали, что и из других городов присылали молодых специалистов химического профиля. Свой химико-технологический техникум в Чапаевске был, но он готовил специалистов для заводов №№ 15, 309.

Когда мысленно как бы листаю страницы своей жизни, все больше и больше утверждаюсь в том, что самыми лучшими для меня были годы молодые. Трудно, бедно мы жили, но у нас были цели, мы мечтали. Ни злобы, ни зависти по отношению друг к другу не было. Сама я из Калачевского района Сталинградской области, во время войны наше село четыре месяца было в оккупации, дом и все имущество сгорело. Когда окончила 10 классов, мама сказала: «Тая, езжай в Сталинград, поступай в техникум». Отец, дядя погибли на фронте, надеяться не на кого.

1948 год. Сталинград потихоньку стал отстраиваться, со всего Союза люди приезжали восстанавливать город. Мы, студенты техникума, жили в бараке, в комнате – 18 девчонок, а посередине огромный стол. Был у нас еще из имущества огромный котел, в котором варили пшенную кашу на всех – это была наша единственная еда. Отопление – печное. А через стенку жили мальчишки. Как-то они мешали в печи кочергой угли и, конечно, нечаянно пробили нашу почти картонную стенку. Смеялись долго от всей души. Хотя и не до смеха было...

Стипендия была 27 рублей с копейками, других доходов ни у кого не было. И тем не менее с первой зарплаты мы купили билеты в театр. Потом, несмотря на страшную бедность, бывали в оперном, и театре оперетты, кинотеатрах. К чему я все это рассказываю? Хотелось, чтобы молодежь знала, как мы, будучи молодыми, тянулись к знаниям и духовности. Знания, как сейчас нередко бывает, тогда не покупались. Не случайно, когда мы приехали в Чапаевск, меня вскоре назначили начальником смены в 40-й цех. Экзаменовали, конечно. Принимал экзамен главный инженер завода Семен Исаакович Эрлих. Как же мы дрожали, когда шли к нему на экзамен, даже успокоительные пили. Конечно, все старались, понимая, что после этого придется работать самостоятельно. Когда ехали в Чапаевск, девчонки из предыдущего выпуска сказали нам, что здесь мы хоть картошки вдоволь наедимся, а то мы ее совсем не видели. Приехали. Кругом бараки. Правда, на улице Чапаева возвышались три четырехэтажных дома. Одна-единственная мощенная булыжником улица вела к заводу. Машин почти не было, были конки. Когда конка отправлялась от проходной завода, стук от нее был слышен далеко-далеко. И рабочие говорили: «Ну, наш Тетельман (заводской кассир) поехал за деньгами».

Поселили нас сначала в гостинице, это здание по Орджоникидзе, 1 стоит и до сих пор, потом расселили в комнаты в доме по Орджоникидзе, 12 (дома уже нет, на этом месте сейчас футбольное поле). Но с этим домом у меня связаны очень хорошие воспоминания. Нашими соседями оказались семейные люди. Жили дружно, можно сказать даже – одной семьей.

Я стала начальником смены 40-го цеха, мне 21 год. В моем подчинении 17 человек, аппаратчики все взрослые, намного старше меня, у них – опыт, а у меня – знания. Все уважительно ко мне относятся, обращаются, как и положено, по имени-отчеству. Ну, иногда беззлобно подшучивают. Бегу я от одного корпуса к другому – на мне босоножки, летнее платье и противогаз через плечо, а было-то во мне всего 56 килограммов. Мужчины кричат: «Смотрите, осторожно, как бы ветром не сдуло». Слесари в смене были помоложе, чем аппаратчики, но и они никогда при мне не ругались матом, правда, предупреждали: «Вы как к нам подходите, давайте какой-нибудь знак».

Начальником цеха на тот момент был Михаил Петрович Назаров, потом он стал директором завода. Конечно, он во всем помогал молодому специалисту, всегда спрашивал: «Как дела, помощь нужна?». Много конкретных советов получала от начальника корпуса Фомина Александра Ивановича. 40-й цех производил жидкий хлор, синтез хлор, соляную кислоту и хлористый цинк. Корпуса друг от друга располагались на довольно приличном расстоянии, так что за смену приходилось побегать. А если еще смена была и ночная, то иногда бег получался с препятствиями – на территории было много завалов, а освещение – не очень. Производство было вредным, в корпусах все работали в противогазах. В следующей смене, которая меняла нас, начальником была Мария Вячеславовна Янова (впоследствии Венгранович), которая приехала вместе со мной из Волгограда.

Мне бы хотелось, чтобы читатели почувствовали атмосферу того времени, царящую и в производственных цехах, и в быту, в том месте, где мы жили. Район Берсола застраивался, и рабочие, специалисты получали здесь жилье от завода, весь соцкультбыт тоже принадлежал заводу. Нам, молодым девчонкам, хотелось и на танцы сбегать и, боже упаси, не опоздать на смену. И что мы делали? Прибегаем с танцев, переодеваемся в рабочую одежду, прямо в пальто, платке садимся на стул, под мышку – будильник. Зазвенел, - а мы уже готовы, бегом к проходной.

Многие из девушек, приехавших вместе со мной, нашли в Чапаевске свои половинки, вышли замуж, остались работать на заводе. Так случилось и со мной. Но своего будущего мужа я встретила не на танцплощадке, а в школе. Да, именно в школе. К тому времени я уже работала секретарем заводской комсомольской организации. Завод тогда шефствовал над близлежащими школами. Юрий Алексеевич Гуров (моя девичья фамилия Калмыкова) в школе № 5, что была около рынка, преподавал физику и математику. Я пришла в подшефную школу по какому-то вопросу, а он обратился ко мне с просьбой помочь выписать для кабинета физики необходимые детали. Потом он пришел в комитет комсомола, я подписала ему пропуск и даже провела экскурсию по заводу. 1956 год, мы сыграли комсомольскую свадьбу. Кстати, в 12-м доме, как мы тогда про него пели: «Двенадцатый дом от угла».Переехала я к мужу. В комнате стали жить мы с мужем, его мать и сестра. Но потом секретарь парткома Касьянов похлопотал, мол, негоже секретарю заводского комитета комсомола жить в таких условиях. Выделили двухкомнатную квартиру в Титовке, тогда там начали строить двухэтажные дома, но мы обменяли ее на квартиру в доме по улице Клинической около пожарки.

Помню, с каким энтузиазмом заводские комсомольцы работали на субботниках. Мы участвовали в строительстве Дворца культуры имени М. Горького, закладывали парк вокруг него, сажали деревья, кустарники, помогали строить стадион «Луч»...

В общей сложности на заводе я проработала по разным специальностям и должностям 33 года, участвовала в общественной жизни – была в разные годы председателем цехкома профсоюза, возглавляла заводской совет наставников. Муж, окончив политехнический институт, вскоре тоже пришел работать на завод. Был технологом, заместителем начальника пусконаладочного цеха, осваивал новое производство на «косе», в цехе № 23 работал технологом. Так что жизнь нашей семьи была тесно связана с заводом, как и у многих на Берсоле. До сих пор мы с подругами поддерживаем друг друга…

Записала Людмила ДЕШЕВЫХ.

Фото из семейного архива.