МАМОНТ ИЗ СЕМЬИ СЫРОМЯТНИКОВЫХ

Рубрики

Архив новостей

ноябрь 2024

пон	втр	срд	чет	пят	суб	вск
				1	2	3
4	5	6	7	8	9	10
11	12	13	14	15	16	17
18	19	20	21	22	23	24
25	26	27	28	29	30

МАМОНТ ИЗ СЕМЬИ СЫРОМЯТНИКОВЫХ

25 августа 2015 года

- Это о Вас, Виктор Александрович?

- Да, дети шутя так меня называют. Никого из моей семьи уже не осталось, а было три сестры, брат. И моим-то сыновьям уже за 60, дочке тоже к 60 приближается. Внуки уже взрослые. Горжусь: шестеро внуков и шестеро правнуков имею. В субботу, 22 августа, 95 лет исполнилось. Приходили поздравить меня с мехзавода, где я последние годы работал, из совета ветеранов. И, конечно, дети, внуки собрались.

- Не обижаетесь, что так Вас называют? Смотрю, оптимизма, интереса к жизни у Вас предостаточно.

- Что Вы, конечно, нет! - А у самого глаза с хитринкой, смеется:

- Я им сказал, что доживу до ста одного года, чтобы увидеть, какая жизнь будет в России. Жаль, что мой амулет, алюминиевая ложка, сгорела вместе с моим домом.

АЛЮМИНИЕВАЯ ЛОЖКА

В 1940 году Виктора Сыромятникова призвали в армию. Жил он тогда в Средней Азии с мамой, братом и сестрами. Было ему уже 20, тогда призывали в этом возрасте и служили 7 лет. Боже упаси, если тебя по каким-то причинам забракуют - девушки с тобой гулять не будут. А Виктор был парень бравый, хотел отдать долг Родине. Соседка выходит провожать и держит в руках круглую алюминиевую ложку:

- Возьми, Витюша, может, тебе поможет, спасет когда-нибудь, как моего отца. Он с гражданской войны вернулся живым, без единой царапины…

Подарок он взял, хотя по молодости лет и не придал значения словам соседки. В те последние минуты в родном доме он вновь и вновь возвращался к словам матери - детская рана по поводу безотцовщины не заживала. Глафира Гавриловна тогда сказала сыну: «Приехал черный ворон и увез отца. Больше о нем ничего не известно». Служить отправили парня в Тбилиси, в бригаду тяжелой артиллерии. С этой бригадой он и прошел всю войну. Освобождал Поль-шу, Румынию, Венгрию. В Вене встретил окончание войны.

Его алюминиевая ложка в бригаде сразу стала достопримечательностью: «А, Сыромятников - это тот, с круглой алюминиевой ложкой?» Как тут не запомнить, когда все ели одинаковыми, обычными ложками, а он вот своей, личной. Однажды после привала он ее забыл, с капитаном отъехали довольно прилично. Виктор рукой в сапог, а ложки - нет. Капитан без лишних слов развернулся, и младший сержант нашел свою заветную ложку.

ХОТИТЕ ВЕРЬТЕ - ХОТИТЕ НЕТ

В Тбилиси Сыромятников окончил школу младших командиров, в звании младшего сержанта стал командовать отделением. Пушку обслуживали 22 бойца, орудие по тем временам очень сложное: диаметр ствола - 203 миллиметра, а снаряд весил сто килограммов, почти столько, сколько авиабомба. Виктор Александрович поделился своими наблюдениями: «Сколько смотрел фильмов про войну, ни разу не видел своей пушки. И ни разу на территории дислокации нашей бригады не видел военного корреспондента». Это была 32-я гвардейская ордена Красного Знамени и ордена Суворова второй степени артиллерийская бригада большой мощности резерва Главнокомандования. Все это Виктор Александрович произносит по памяти, и вообще рассказчик он очень интересный. Помнит многие мелочи из фронтовой жизни. И вдруг признается: немцев в глаза ни разу не видел.

Бригада большой мощности со своими орудиями располагалась, как правило, в полутора километрах от линии фронта. Приходит сообщение, что на станцию, занятую немцами, прибыли эшелоны с вооружением, артиллеристам приказ - бомбить. Как начинается любой бой? С артподготовки, затем вступает авиация, танки и только потом - пехота. Но это не значит, что артиллеристы недосягаемы для противника. В одну бригаду с Виктором попали 10 человек из их города, в живых остался он один. Последний друг Петька во время передышки посидел в его окопе, встал: «Ну, я пойду к своим!» И тут немцы начали охоту на их пушки. Потом побежал Виктор посмотреть, дошел ли Петр. Видит он стоит около дерева, пришитый к нему снарядом… Вернулся к расположению своего отделения, а фашисты сравняли с землей окопы с находившимися там людьми. Откопали отдельные останки 11 бойцов, похоронили, написали письма их родным - погибли смертью храбрых.

Когда немцы захватили Крым, Краснодар, дошли до Кубани и стали усиленно рваться в Баку, к нефти, 40 самолетов однажды бомбили позиции бригады. И это только в один заход, потом еще 40 - в следующий. Стоял кромешный ад. Целый день велась артподготовка. Потери были несоизмеримы ни с чем, полбригады погибло.

Артиллерийская бригада большой мощности резерва Главнокомандования не сразу была брошена на врага. Несколько месяцев ждали приказа, спали без матрасов, орудие - в походном состоянии. Информация о делах на фронте не просачивалась до их палаточного лагеря - радио не было, если только кто-то из связистов проговорится о ситуации на фронтах. Наконец получили приказ двигаться к фронту. Дислокацию меняли часто, немцы были заинтересованы в уничтожении грозного советского оружия. Виктор поверил в своего ангела-хранителя окончательно, когда снаряд угодил в котелок и не взорвался. При освобождении Крыма был и такой случай: стали они было грузить свои пушки на понтоны, чтобы переправиться через Керченский пролив, но вдруг приказ «отставить», пропустить морской десант. Моряки погрузились, тронулись, через несколько метров от берега - взрыв, налетели на мину.

МЕЧТЫ, МЕЧТЫ

На войне отдельный боец не может знать всей картины боевых сражений. Его роль - выполнять приказы командиров. Вот как, например, младший сержант Сыромятников узнал о том, что Германия нарушила договор и вступила в войну с СССР. Было прекрасное июньское утро. Их палаточный лагерь находился в горном живописном местечке. За сопкой была деревня, где жили немцы, солдаты да и офицеры часто ходили туда купаться в чистейшей горной речке. Вот и в этот раз Виктор с друзьями отпросились у командира и с приятным предчувствием поплавать отправились к сопке. Только пришли, разделись, увидели на высоком берегу бригадную машину и человека в военной форме, который махал им рукой, чтобы подошли. Слово «война» обдало их горячей волной. С этой минуты все были в большом напряжении, ждали приказа выступать, но он поступил еще не скоро.

Восемь лет прослужил Виктор Александрович в армии, ни одного дня не расставался со своей пушкой. Из Вены их бригаду почему-то переправили в Болгарию. Все с нетерпением ждали демобилизации, но приказ все не поступал, ждали полтора года. Когда вербовщики из соответствующих органов с младшим командным составом стали вести беседы о том, чтобы поработать здесь, в урановых шахтах, - поняли, в чем дело. Упорно отказывались все - очень уж велика была мечта о хорошей жизни на Родине, да тогда они уже имели представление, что такое уран. Но не такой уж и хорошей оказалась послевоенная жизнь. Разруха, голод, продуктовые карточки. В родном городке работы не было. А муж старшей сестры Шурочки - полковник - получил назначение начальником штаба в какой-то Чапаевск, где располагались две воинские части. «Приезжай, здесь хорошая жизнь, заводов много», - писала сестра.

НОВАЯ ПРИСТАНЬ

Город встретил тяжелой угрюмостью, но не испортил приподнятого настроения вновь прибывшего. Встреча была теплой, брат и сестра много вспоминали, рассказывали друг другу о прожитом. Виктор отдал сестре деньги, которые успел заработать перед отъездом. Утром пошел умываться и сначала не понял - от воды почему-то щипало глаза. В воздухе пахло не то кислотой, не то хлором, да и работу, оказывается, было найти не так-то просто - после войны на оборонных заводах начались сокращения. Взяли в ремесленное училище мастером. Скоро понял, что это не его дело, и ушел на стройку. Но зато здесь встретил свою судьбу. Как нередко бывает, все получилось случайно. И до войны девушки у Виктора не было, и после войны не нашел. Он всегда увлекался футболом и сам играл и в школе, и в армии. В Чапаевске, видно, футбол тоже был в чести. Пошел он на стадион «Луч» посмотреть на игру. Смотрит, рядом сидит такая симпатичная девушка в белом платье. Понравилась. Напросился проводить. Две недели повстречались, а потом он ей и говорит:

- Дусек! (Так Виктор Александрович все 52 года совместной жизни звал свою супругу.) Тебе 25 лет, мне 28. Пойдешь за меня замуж?

Пошли к сестре, она была для Виктора как мама, сообщили ей, что хотят пожениться. Потом-то Виктор узнал, что она специально пришла на стадион, чтобы с ним познакомиться. Кто-то ей шепнул, что он будет там. Но это неважно, главное, что была любовь.

- Всю жизнь ее любил, - признается Виктор Александрович. - В 2000 году умерла моя Евдокия, через четыре года сгорел наш дом в Титовке, который мы вместе строили. Хорошо, что она этого не видела.

Последние два года Евдокия Макаровна сильно болела, уже не вставала с кровати. Виктор Александрович сам ухаживал за ней, никому не доверял. Своим трудом он построил для своей семьи хорошую жизнь, о которой мечтал. 25 лет проработал на стройке, потом ушел на 309-й завод, где трудился 12 лет и оттуда в 1980 году ушел на пенсию. Дети и внуки прочно стоят на ногах - имеют профессию. Когда дом сгорел, старший сын звал отца жить к ним. Но Виктор Александрович отказался, попросился в дом ветеранов. Добрый, неунывающий человек. С ним приятно всем окружающим. В небольшой комнате - телевизор с большим экраном и макет большого корабля.

- Виктор Александрович! Этот корабль Вам кто-то подарил?

- Нет, сам сделал. И все другие поделки мои. Мы с другом еще в школе занимались моделированием, нас даже за это в «Артек» отправили. Как поселился в доме ветеранов, меня ребятишки из детсада стали посещать, я им много разных поделок подарил. Любил это дело. После того как в госпитале ветеранов у меня остановилось сердце и электрошоком вернули к жизни, стало труднее этим заниматься. Вы представляете, до этого случая я даже не знал, где находится сердце.

- Все хочу спросить у Вас: дом сгорел и в доме почти все сгорело. Как же вам удалось награды спасти - вон у Вас сколько орденов, медалей…

- Государственные награды - это святое. Я про них в первую очередь подумал. И вот хотите верьте, хотите нет, все сгорело, а китель как висел в шкафу, так и остался вместе с наградами и документами.

Людмила ДЕШЕВЫХ.

Фото автора.

СПРАВКА

Сыромятников Виктор Александрович, 1920 года рождения, награжден орденом Красной Звезды, орденом Отечественной войны 2 степени, медалями «За боевые заслуги», «За оборону Кавказа», «За победу над Германией», другими военными и юбилейными медалями.