Газета г. Чапаевска Самарской области
Газета для тех, кто любит свой город
Главная Город и горожане РАЗОРВАННОЕ ДЕТСТВО

РАЗОРВАННОЕ ДЕТСТВО

19 декабря 2014 года
РАЗОРВАННОЕ ДЕТСТВО

Праздник со слезами на глазах особенно ощущался  в мае 1945 года. В последующих поколениях эти ощущения видоизменялись, но та духовная ниточка, протянутая из 45-го, сохранилась до наших дней. Тяжелым плугом та проклятая война прошла по каждой семье.


Бесконечная черная земля уходила за горизонт. Маленькая, худенькая тринадцатилетняя девочка сидела на прицепе трактора. Когда зубья плуга забивались травой, она вручную очищала их. «Ой, сколько набралось», - подумала Тоня, наклонилась, чтобы вытащить пучки травы, да не удержалась и выпала из прицепа. А трактор уходил все дальше и дальше. Сидит девочка на пашне и плачет. Кричать бесполезно, тракторист Миша глуховат. Хоть он и был пожилым человеком, в деревне его все почему-то звали по имени. Вдруг увидела, как  Миша бежит к ней, размахивая руками:

- Дочка! Дочка! Жива? Ноги целы? Слава Богу! А чего ж тогда плачешь?
- А я волков боюсь, - и опять зарыдала.

Уже стемнело совсем, работать не могли после случившегося, пошли на стан. Миша хриплым голосом говорил:
- Ты понимаешь, если бы тебе ноги отрезало, меня бы сразу расстреляли, глупая ты девчонка.

В Ивантеевке о войне узнали только тогда, когда приехали военные забирать парней на фронт - радио не было, а газеты если и доходили, то с большим опозданием. Школьники работали на сенокосе, а первого сентября 1941 года школу совсем закрыли. Тоня должна была идти в 7 класс. Семья Сухачевых жила бедно. Ксения Фроловна тянула одна троих девчонок - муж погиб, когда младшенькой Антонине четыре года исполнилось. Ладно, брат помогал, а то бы и не выжили, он в сельсовете секретарем работал. Детей своих ему Бог не дал, вот он отцовскую любовь и отдавал племянницам. В первый год войны на фронт его не взяли, он уже в возрасте был. Призвали в 43-м, а в 44-м он погиб. О том, как продвигаются дела на фронте, колхозники узнавали после получения очередной похоронки - страшный вой стоял в деревне. Письма получали, но они шли долго, да в них по известным причинам солдат не мог всего написать.
Первую похоронку семья Сухачевых получила в 43-м. Анна, старшая сестра Антонины, перед войной вышла замуж. Повестка мужу пришла не сразу, но  в 42-м забрали и -  на Сталинград, там и погиб… Особенно тяжело в колхозе было зимой. И дети, и взрослые опухали от голода, падали в обморок, нужно было работать, кормить защитников. Все обносились, валенки худые, как их ни подшивай, напихивали в них соломы.

Зима в 41-м была особенно холодной, злющей.  Девчонки-подростки возили  корм для колхозной скотины на быках. А это четыре километра туда и обратно. Нет, с быками они, конечно, сами бы не справились. Ими управлял старичок-полевод. А девочки были грузчиками. В рваных валенках, заплатанных тулупах они бежали за санями, чтобы не окоченеть.

- Ох, дочки, дочки, раньше мужики эту работу делали, - жалеючи приговаривал старичок-полевод, - теперь вот вы. Что с вами будет потом?

Возили от темна до темна, а обед был привязан на поясе под тулупом. Сушеную картошку, свеклу заматывали дома в тряпочки, чтобы не промерзли, и подвязывали к поясу. Однажды подружка обнаружила, что потеряла обед. Кричит, плачет. Тоня молча протянула ей часть своего пайка. То же сделали и другие девочки.

Страшно мучили всех вши. Ксения Фроловна постоянно прожаривала  одежду в печке, но ничего не помогало. Волосы девчонкам остригли, они выпрашивали у трактористов солярку, мазали ею головы, но это спасение было тоже временным. Летом было легче - ели все, что росло в огороде, в лесу, в поле. Время сенокоса было любимой порой Антонины, несмотря на такой же тяжелый труд. Удивительно пахла скошенная трава. Среди нее попадалась и земляника, которую можно взять в рот. Когда коса притуплялась  и  нужно было везти в деревню в кузницу, сажали Антонину как самую сметливую на лошадь, в одну руку давали уздечку, в другую - косу. А как же слезть с лошади? Сама-то она не сможет! Но выход нашла: подъезжала к крыльцу своего дома, сползала с лошади, брала в руки косу и шла в кузницу.

- А ты чего не на лошади, - догадавшись, в чем дело, спрашивали кузнецы. - Да ладно, приезжай на кобыле, мы тебя снимем, не бойся.

Когда в деревне узнали о победе, рыдали все: и те, у кого родные погибли, и те, у кого остались живы. В послевоенные годы не намного легче стало житье в колхозе - те же «палочки» за трудодни, те же карточки на хлеб, в общем, просвета не было видно. Только в 47-м, когда Антонине уже исполнилось 19 лет, она смогла выбраться из беспросветной колхозной жизни.

У тетки муж работал бригадиром путейцев на станции Звезда. Она смогла увезти племянницу без документов, паспорта-то в колхозе на руки не давали. А в городе без паспорта не давали продуктовые карточки. Родственникам удалось решить вопрос. Стала получать, как все, 400 граммов хлеба и зарплату, смогла купить одежду, ведь приехала-то вся в заплатках. Поставили ее путевым рабочим. Вскоре поняла, что здесь не легче, чем в колхозе. Шпалы, рельсы, которые меняла ее бригада, - тяжеленные. Их не только приподнять надо, но и оттащить. Вот и тащила их Антонина, согнувшись и надрываясь. Когда перевели на перегон, стало полегче. А с будущим мужем она познакомилась, когда уже стала дистанционным диспетчером.

Шел 1952 год. Неподалеку от диспетчерской работал взвод солдат железнодорожных войск. Аркадий был помощником комвзвода и часто заходил в диспетчерскую по телефону докладывать командиру. Так и познакомились, стали жить вместе. У Антонины к тому времени уже была квартира в Жигулях. Через год у них родился первенец.

Аркадий был родом из Белоруссии, как он признался тогда Антонине, возвращаться на родину было не к кому и некуда - их деревню немцы сожгли дотла, а родные погибли - отец и старший брат - на фронте, сестра - под бомбежкой. Мама умерла от всех переживаний. Оставшиеся в живых жители деревни и Аркадий вместе с шестилетним братиком прятались в лесу. Но и там было опасно, немцы могли найти и расстрелять. Партизаны забрали их к себе в отряд, где женщины вели хозяйство, а подростков партизаны стали обучать, как собирать разведданные - ходить по двое, если немцы остановят, говорить, что идут в соседнюю деревню, и так далее. Аркаша решил ходить вместе с  братом, но ему не говорил, куда и зачем они идут. Он оставлял его где-нибудь в укрытии, а сам шел на станцию или подползал к расположению немецких дивизий, считал, где сколько орудий, и потом докладывал командиру. Антонина решила, что у мужа жизнь там была пострашнее и опаснее, чем у них в колхозе. Умер Аркадий от обширного инфаркта…

Антонину Васильевну приглашают в школы с просьбой рассказать о войне. Ей сейчас 86 лет, но она не отказывает, охотно общается с детьми.

 - Рассказываю  детям о войне, какой ее запомнила, и по их глазам вижу: не верят, что такое могло быть. Но пусть знают. Главное, чтобы им не пришлось пережить всего этого.

Людмила Дешевых.

Стасеева (Сухачева) Антонина Васильевна, 1928 года рождения, ветеран Великой Отечественной войны, два раза избиралась депутатом поселкового совета народных депутатов. Муж Аркадий Максимович Стасеев - Почетный железнодорожник России. Трое сыновей, отслужив в армии, тоже стали работать на железной дороге. Внуки продолжают династию. Общий стаж семьи на железной дороге - 165 лет. 20 лет назад  Стасеевы получили квартиру в Чапаевске в железнодорожном доме. В настоящее время Антонина Васильевна активно участвует в работе общественной организации «Труженики тыла и ветераны труда».

На снимках: 50-е годы. Антонина и Аркадий Стасеевы; наши дни. 9 Мая в Чапаевске. 

 

Комментарии (0)