ДРУГАЯ ЖИЗНЬ

Рубрики

Архив новостей

апрель 2024

пон	втр	срд	чет	пят	суб	вск
1	2	3	4	5	6	7
8	9	10	11	12	13	14
15	16	17	18	19	20	21
22	23	24	25	26	27	28
29	30

ДРУГАЯ ЖИЗНЬ

27 февраля 2015 года

Только открылась дверь, и хозяин еще не появился в проеме, на лестничную площадку выскочила лохматая собачонка и завиляла хвостом.

- Не бойтесь, проходите, - говорит Владимир Алексеевич, - Тишка так радостно всех гостей встречает, хотя гости у нас сейчас очень редко бывают. Кому мы, старики, нужны...

Высокий, стройный, подтянутый, не скажешь, что ему уже 92-й год идет. По дому все делает сам: и готовит, и стирает, и в магазин, аптеку ходит. Дочь, правда, приходит, когда нужно генеральную уборку сделать или второе блюдо приготовить. На столе - «Аргументы и факты», «Чапаевский рабочий», видно, что ветеран интересуется тем, что в мире и городе делается. Тишка уютно располагается в ногах.

- Вот подобрал эту собачонку 13 лет назад, теперь меня три раза в день выгуливает, -шутит хозяин. - Да у нас целая компания, вон и кошку недавно приютили. Есть о ком заботиться мне.

Война

До пяти лет Володя жил в лесу, потому что его отец Алексей Семенович Семин был лесником. Общение с природой, изучение повадок обитателей леса не могло не наложить отпечатка на характер ребенка. Да и во дворе дома было много всякой живности. Мальчик был в семье последышем, четыре сестренки старше него, поэтому Владимира отчасти и баловали все, особой работой не нагружали. Пришло время учить детей, глава семейства принял решение уезжать из леса. В Мордовии, городе Ардатове, жили сначала на квартире, потом купили дом, и опять во дворе появилась живность: лошади, корова, гуси, куры, да еще сад, огород, в общем, работы в семье на всех хватало. После окончания 8 классов ардатовской школы вместе с двоюродным братом пошел Володя поступать в железнодорожный техникум. Проучились год, там ввели плату за обучение, в семье решили, что не потянут, и юноша перешел в педучилище. Вот он уже на третьем курсе. И девушка появилась у него - однокурсница Таисия.

22 июня 1941 года выдалось жарким. Сестра Владимира предложила в воскресенье уйти в лес рано утром - он с Таисией, а она со своим молодым человеком. Лето, лес, любовь - что еще семнадцатилетнему парню нужно для полноты жизни. Конечно, они и не догадывались, что скоро для них, да и для всех, начнется другая жизнь. Возвращаются в 4 часа пополудни, веселые, отдохнувшие. Смотрят, у Дома культуры народу полно. Кто-то выступает. Спрашивают, что случилось. На них зашикали: «Тихо! Не знаете, что ли - война началась». Сразу понять значение этого слова молодым было не дано. Только когда в феврале 1942 года пришла повестка и он вместе с 25 юношами с рюкзаком за спиной двинулся к райвоенкомату, оставляя за собой рыдающих мать и сестер, пришло осознание: что же со всеми нами будет? Восемнадцатилетние мальчишки, конечно, бравировали друг перед другом и перед своими девушками, Таисия тоже пришла провожать и обещала ждать Владимира. Но как что у кого сложится, никто не знал.

Отца призвали в 43-м, а в 44-м пришла похоронка. Ему было 53 года. И взяли-то его в обоз. Ехали через деревню, колесо у телеги слетело, стал его поправлять. А тут обстрел начался. Здесь и окончилась жизнь Алексея Семеновича Семина. На Владимира Алексеевича уже в 42-м пришло в семью извещение, что пропал без вести, но надежда еще оставалась. Только в 45-м Владимир смог передать весточку родным, что жив.

Армия

Первый год отступления внес сумятицу и в экономику страны. По железной дороге на восток шли эшелоны с оборудованием военных заводов, людьми. Эвакуировались военные училища, организации, учреждения. Московское военное пулеметно-минометное училище перевели в Казань, куда и привезли наших новобранцев из мордов-ского городка Ардатова. А в марте 42-го уже вернули в Подмосковье - Красная Армия стремительно наступала. В сентябре их выпуск разъехался по разным частям. Владимир Семин попал в 244-ю стрелковую дивизию, которая начала формироваться под Москвой. Их ждал Юго-Западный фронт. Пока дивизия двигалась к фронту, ее расформировали, бойцов разбросали по разным полкам. Лейтенанта Семина поставили командовать противотанковым взводом, в подчинении у него оказались бойцы намного старше него. Шли к линии фронта. На пути - деревня, спросили, немцев нет, сказали, что нет. А на выходе их встретили фашистские танки и стали расстреливать, кого не убили - взяли в плен. В полку около тысячи народу было, в лагере оказалось не более 200 человек.

Плен

Утром погнали этапом всех на Днепропетровск. Сначала плотным кольцом охраняли их русские. Обращались жестоко, кормили супом из жмыха. В городе охрана сменилась на немцев. Дальше погрузили в эшелоны, которые двигались на запад, в одни, другие. В Германии их ждал большой лагерь для военнопленных, можно сказать, пересылочный, откуда разбирали рабочую силу в разные отрасли. Понятно, такую огромную армию немцам нужно было не только вооружать, но и кормить, одевать. Для этого и нужны были русские рабы, да и не только русские. Сначала Владимир в составе группы из 60 человек работал на выкапывании кабеля вдоль границы с Францией по реке Рейн. Когда приезжали очередные «покупатели», все напрягались: что, куда. В следующий раз он попал на сахарную фабрику. Было начало 44-го, в лагере Семин был уже больше года. Командовал здесь сначала фельдфебель, который, как поговаривали, в Первую мировую войну был в плену у русских. С ним в лагере было довольно сносно, он только приговаривал: «Если бежать не будете, все будет хорошо». Его сменил молодой унтерофицер, который стал издеваться над пленными, кормил так называемым супом из одного лука. А работали как рабы, с утра до ночи. Вдруг срочно сняли с места и погнали на юг Германии. В одном населенном пункте закрыли на ночь в сарае, все думали почему-то о самом худшем: вдруг подожгут. Утром кто-то шепчет: «Слушайте, охраны нет, один солдат стоит у ворот». Солдат открыл сарай и объяснил, что пришли американцы и теперь идите куда хотите.

Освобождение

С шестью товарищами Владимир договорился, что будут возвращаться домой. Дошли до соседнего населенного пункта, там американцы: «Вот казармы, располагайтесь, отдыхайте!». О том, что их ждет, не говорили. Кормили и обращались хорошо. Но неизвестность мучила. Хотя все понимали, что это должно как-то закончиться. Стали предлагать поехать в Америку, рассказывая, какая там хорошая жизнь. Никто не согласился. Опять ждали, понимая, что союзники должны провести переговоры с соответствующими советскими органами. Наконец поезд мчит их на восток. Как медленно он едет. Вот граница, а там и Белоруссия. Лагерь для освобожденных пленных, его кто-то назвал фильтрационным. Да, здесь в прямом смысле шла фильтрация: где работал, чем занимался в Германии, кто подтвердит, что не сотрудничал с немцами и т. д. и т. п. Отсюда могла быть дорога и в Сибирь, в лагерь. Допросы, допросы… А как хочется домой! Ведь в России уже! Но Родина должна проверить. Наверное, это и правильно. Нашлись у Семина и свидетели, и ответы его проверили, все подтвердилось. И вот в руках у него уже документ, железнодорожный билет сначала до Москвы, там пересадка, и до родного города рукой подать.

Домой!

На улице октябрь. Со станции Ардатово до городка идти 10 километров, но разве теперь это расстояние. На Владимире немецкий китель, старая рваная шинель. Но теперь это все уже неважно. Дома после письма, которое он успел послать родным, его ждали каждый день. Момент встречи наступил, и описать его не хватит слов. Пришел нищим, ни обуть, ни одеть - ничего не было. Две сестры уже были замужем, зятья нашли кое-что, одели свояка. Отпуская из белорусского лагеря, его, как и всех, предупредили, что по приезде сразу следует идти в НКВД. Снова допросы, один из которых длился аж более четырех часов. Наконец выдали паспорт без права выезда из города. Теперь нужно искать работу, что в его положении было совсем нелегко. Помогали родственники. Но нигде долго задерживаться не получалось. Как только узнавали о его прошлом, находили всякие причины, чтобы уволить: страх за себя будет жить еще не в одном поколении. Хотя Владимир Алексеевич и не скрывал своего прошлого - если бы не было войны, не было бы и плена. Косые взгляды сопровождали его не один год. И невесте нищий жених оказался не нужен - были победители, которые из Германии возвращались совсем не бедными людьми. Когда Семину разрешили выезжать, был в его биографии Копейск и только потом уже Чапаевск, где жил брат его отца, который пригласил Владимира к себе.

В сентябре 1949 года молодой человек вышел из пыхтевшего поезда в незнакомый, сильно загазованный городок. На оборонный завод его, конечно, не взяли: не дай бог что-то случится, ты был в плену, на тебя сразу подозрение и загреметь можешь, сам знаешь, куда. Получалось, что пожалели. Столяром в ДОЦ на 102-й завод взяли. Отсюда и началась у Семина строительная карьера. Многие годы он проработал старшим инженером по труду и зарплате в тресте «Чапаевскстрой». Трест менял названия, а Владимир Алексеевич оставался. Работал честно, подходил к делу ответственно. Это поняли окружающие - приняли его в партию, одно время он даже был секретарем партийной организации, активно участвовал в общественной жизни города.

- Похоронил и первую жену, и вторую, - рассказывает Владимир Алексеевич. - Теперь вот с кошкой и собакой остался. Сын окончил строительный институт, живет и работает в Самаре, дочь в Чапаевске, уже на пенсии. У меня два внука, две внучки и два правнука. Более 20 почетных грамот имею. Вот такой я богатый человек, да и пенсия хорошая, не жалуюсь. Мое 90-летие отмечали в ресторане, много хороших слов говорили мне. Иногда думаю, а как бы сложилась моя жизнь, если бы не было войны, наверное, была бы другой…

Людмила ДЕШЕВЫХ.

Фото из семейного архива.